НООСФЕРА В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ИЗМЕРЕНИИ

Т.В. Холостова

Учение о ноосфере связывается с человеком не случайно. Ее нельзя охарактеризовать набором объективных признаков, присущих природе определенного периода. Главное и, пожалуй, самое существенное для ноосферы - принципиально новый тип связи природы и человека. Поэтому можно сказать, что ее формирование предполагает глубокие преобразования в самом человеке и прежде всего в сфере его сознания.

С другой стороны понятие ноосферы обретает свой особый смысл лишь в соотношении с аналогичными понятиями биосфера и техносфера. Эти понятия не означают наименования периодов в истории планеты, сменяющих друг друга. Конечно, определенные хронологические периоды отделяют возникновение биосферы от времени становления техносферы, но суть их отношения к временной последовательности не сводится. Сложность исторической ситуации для современного человека состоит в том, что он вовлечен во все типы связей с природой, стоящие за этими именованиями. Поэтому нельзя избежать хотя бы самой общей их характеристики: биосфера, техносфера и ноосфера относятся в настоящее время к условиям существования человека.

Биосфера

С одной стороны человек является частью сложнейшей системы - биосферы, которая формировалась многие миллионы лет и существует в настоящее время. В.И.Вернадский в одной из своих статей резко выступил против приписывания человеку излишней автономности. Рассмотрение его в качестве отдельного объекта возможно лишь в узких пределах, по существу же он является "частью живого вещества планеты". Конечно, история развития человека и его материальной культуры изменила его положение; связь с природой становится все более опосредованной, но она остается. Более того, человек продолжает быть неразрывно связанным с природой, а человечество может существовать лишь в пределах ее сохранения. Это позволяет сделать ряд поправок мировоззренческого характера.

Во-первых, обособление человека от природы, также как и рассмотрение социальной формы развития как надприродной, является слишком сильным допущением, если не сказать ошибочным, и может иметь место, как писал В.И.Вернадский, лишь в сознании.

Во-вторых, геологическая оболочка нашей планеты - биосфера - изменяется медленно, в особом временном режиме. Человечество может знать эти изменения и может не знать их, но оно не может не испытывать на себе их воздействия.

И в-третьих, связь с биосферой при всей ее изменчивости остается запредельной и может быть отнесена к важнейшим факторам социального развития на всех его этапах. Следует отметить, что создается реальная опасность, не поняв и не пережив до конца смысл понятия биосферы для человека и общества, выйти в своих мировоззренческих ориентациях за ее пределы, увлекаясь новыми понятиями и вновь открывшимися горизонтами. Забегая вперед можно было бы напомнить, что Вернадский, с чьим именем связано учение о ноосфере в нашей стране, определял ее как "особое состояние биосферы" (Научная мысль как геологическая сила, гл. 1, разд. И, Размышление натуралиста М., 1977, с.21).

Техносфера

Положение человечества в природе
Вместе с тем XX век, определяя современное положение человечества в природе, ввел в употребление новое понятие техносферы, в пределах которой человек получает свое специфическое развитие. Оно отражено в особом образе человека и в понятиях Homo Sapiens и Homo fabes и означает возникновение принципиально новых связей и нового положения человека в природе. Создание материальной культуры, утилизация многих форм природной энергии, которую удалось человеку поставить на службу своим интересам, создание искусственной среды обитания и техническое усиление своих природных способностей - все это убедительно доказывает наступление нового этапа в отношениях между человеком и природой. В этот период, длящийся до сих пор, человек освоил всю территорию земли, научился пользоваться не только наличным природным материалом, но и теми ресурсами, которые могли служить ему в этом качестве после глубокого преобразования. Это потребовало от человечества напряжения всех его сил и не только обеспечивало его выживание и практический успех, но и создавало особую воспроизводящуюся систему воспитания востребованных в человеке способностей. Его внимание было приковано к устойчивым повторяющимся связям между явлениями природы, которые в силу этой устойчивости были воспроизводимыми, а значит могли быть практически использованы. Природа при этом отчуждалась в объект познания, в сырье, ресурсы и строительный материал, а в человеке развивались те качества, которые были для этого необходимы. Долгое время все изъятия из природы, производимые человеком, не разрушали ее целостности и способности к восстановлению. Все это время господствовало мировоззрение антропоцентристского толка, ему соответствовала парадигма аналитика-прагматического познания и освоения мира. В познании победила модель субъективно-объективного противопоставления, отразившего особую форму разрыва между человеком и природой и долгое время она была безусловной и единственной формой объяснения мира. Вся психика приравнивалась к сознанию, а оно в свою очередь к знанию, к накоплению объективных сведений об окружающем мире.

Потребовались особые усилия выдающихся ученых для того, чтобы расширить понятие человеческой психики, включив туда и бессознательное. Да и сам человек в целом толковался как носитель сознании, делавшего его субъектом познания, и как производитель, осуществляющий преобразование природы в своих интересах. Сознание в свою очередь объяснялось обеспечивающими его физиологическими процессами и предметностью окружающего мира. Тем самым круг объяснения человека замыкался. Если добавить к этому, что прогресс в познании осуществлялся за счет непрерывной и все углубляющейся специализации и разделения труда, становится понятным, почему при этом происходит утрата представлений о целостной природе и понимания ее значения в жизни человека.

Техносфера - это период и особый тип связи с природой, которая познается и объясняется на глубину целенаправленного практического усилия человека. Понянтие "разумный" сближается по смыслу с понятием извлекающий пользу. Практика, практический успех становится критерием истины. Не забудем и о том, что она была и основой познания. Не следует преувеличивать значение марксистской теории - она была не столько причиной подобных представлений, сколько симптомом обнаружения складывающихся отношений, при которых корыстное человеческое усилие определяло глубину познания и его смысл. Стоимость производимого продукта исчислялась по преимуществу затраченным человеческим трудом (политэкономия К.Маркса). За экраном человеческого познания оставалась вся используемая природа, потребление которой воспринималось как элемент прогрессивного развития человечества.

Представления человека о себе
Аналитика-прагматическая парадигма исследования породила в сознании человека весьма своеобразное представление не только о мире, но и о себе самом. Человек был объявлен венцом творения, а его деятельность высшей формой развития. Общество было вынесено за пределы биосферы и толковалось как надприродное. Право человека господствовать над всеми остальными формами жизни было общепризнанным и сохраняется до сих пор: даже в самых радикальных экологических программах вопрос о спасении природы ставится во имя человека и для его блага. Техносфера все больше напоминает человеческую империю, которая осуществляется жестким и неумным деспотом, обладающим хищным аппетитом. Недаром получила хождение фраза об истинном смысле отношений между человеком и природой: "жадный захват мертвого объекта хищным гносеологическим субъектом". Конечным результатом этого оказалось разъятое мира в сознании человека, безудержная эксплуатация и уничтожение мира, резкое ухудшение природы самого человека, нормальное состояние которого стало требовать особых усилий. Это отразилось и на внутренних ориентациях личности. Реализовать свои возможности, состояться как личность, занять высокое положение в обществе - все это в рамках личного устройства, при котором человек остается высокой целью себя самого. Подобные ориентации, существующие и в настоящее время, необходимый и закономерный элемент человеческой империи на земле. Существование подобных самоопределений вряд ли могут быть оспорены, важно другое - они устойчиво соединяются с понятиями экологического кризиса, с ощущением надвигающейся катастрофы.

Происходящие при этом изменения в сознании заслуживают пристального внимания. Взять хотя бы горделивое самосознание ученых и философов, которые перестали испытывать нужду в гипотезе бога. За этим многое: способность удовлетвориться практическим успехом, разъятое мира на отдельные области, преобладание частных задач, неблагодарное пользование природой, ценность которой зачастую просто игнорируется, беспрецедентное завышение роли человека с его безудержно растущими потребностями и происходящий при этом возгон степени удовлетворения материальных потребностей в идеал общественного состояния и критерий социального развития. Все это рождает особый образ человека и специфические представления о его ценности. Она начинает измеряться качеством выполнения производственной функции, способностю) повысить производительность труда и добиться в кратчайшее время практического успеха.

В познании разрабатываются методики, позволяющие купировать субъективные переживания и создавать объективную картину мира. Возникающий при этом тоталитаризм функций позволяет рассматривать индивидуальное своеобразие и отклонение от стандарта как патологию или правовое нарушение. Нельзя, конечно, сказать, что эта программа была общей и имела стопроцентный успех, но она формировала людей и деформировала их. Право на индивидуальность имели немногие и оно должно было быть достаточно обоснованным (неординарные способности или особое экономическое положение).

Не случайно поэтому теория индивидуальности долгое время не разрабатывалась, а философия в нашей стране приобретала характер работологии. Очень сложно понять, как из достоинств современного человека возникает реальная возможность гибели мира, но эта связь есть. Убежденный в своем могуществе человек, окруживший себя бетоном и кирпичной кладкой занимает позицию космической непочтительности. Его казалось бы естественные стремления быть замеченным и занять как можно более высокое положение становятся разрушительными. Его сознание утрачивает ощущение большого времени и отдаленных следствий своих действий и замещается короткометражными ситуациями, рожденными непосредственными нуждами.

Ноосфера

Современность пока еще полностью подпадает под определение техносферы, но ее кризис становится все более очевидным. Поставлен вопрос о пределах роста, возникли институты охраны природы (правда, они до сих пор демонстрируют свое бессилие в схватке с инерцией прагматических ориентаций техносферы и стремлением к комфорту). И, наконец, поставлен вопрос о необходимости перехода к иному типу связей с природой, который получил название ноосферы - эпохи разума, который должен поставить под контроль происходящие в природе и обществе процессы.

Движение к ноосфере
Содержательно движение к ноосфере может быть раскрыто по- разному. С одной стороны, мы вправе продолжать развитие научных исследований в уже освоенных направлениях. Без этого нельзя достичь все более полного охвата явлений природы и общества. Мысль как планетное явление (Вернадск.) предполагает развитие этого направления и вширь и вглубь. Это определение ноосферы особенно часто встречается в работах В.И.Вернадского, посвященных проблеме будущего. Однако очевидно, что развитие этого направления, оставляет нерешенной задачу удержания в сознании целостной природы. Разноязычие конкретных наук, усилия, которые затрачивают ученые, работающие в "своих" областях, затрудняют интеграцию научных данных в общую картину мира. Мозаичность, механическая скомпанованность сведений, разрывы в наших представлениях - это реальная опасность и она осознана многими.

С другой стороны, существует весьма многообещающая тенденция формирования межотраслевых исследований. Создание методик, позволяющих физикам, биологам, химикам разрабатывать новые темы, принципиально иных, по сравнению с чисто специализированным знанием, направлений. Развитие этого плана уже идет и дает результаты и, конечно, будет продолжено, но его нельзя назвать решающим, способным разрешить проблемы, стоящие сегодня перед человечеством.

Не менее важным можно считать поиск общей теории вещества, математически формализованных схем гармонического в мироустройстве, а также развитие теорий в философии, позволяющих выйти к общим предельным основаниям мира, решить проблему единства многообразно развернутых во времени и в пространстве явлений. Для философии это оказалось непростым делом, т.к. она вслед за естествознанием переживает период специализации и делится не только по направлениям, но и по темам, часто в ущерб своей особой специфической задаче: удержать общую, целостную картину мира.

Понятие ноосферы
Понятие ноосферы может быть определено как прогностическое, хотя ее формирование уже началось и само понятие имеет достаточное основание. Речь в нем идет об осмыслении путей развития, о проработанности пространства, в котором человек мог бы выжить, не продолжая губительного разрушения природы. Отсутствие таких идейных перспектив развития, которые классифицируются трагически как конец истории (Фр.Фукияма), в учении о ноосфере находят свое положительное разрешение.

Его знание в настоящий момент сводится к поиску путей выхода из кризиса, т.к. стало очевидным, что усилиями группы специалистов, работающих над этими проблемами дела не поправишь. Для нас крайне важно понять, что ноосферу нельзя рассматривать как объективное состояние. Эта эпоха по преимуществу характеризуется состоянием нашего сознания. Как новый тип взаимодействия с природой она предполагает разработку новой парадигмы в познавательных и деятельных ориентациях и вытекающие отсюда изменения его образа.

Реализация ноосферы

Другими словами, ноосфера может быть реализована изменением самого человека. Содержание ноосферы не является результатом свободной интеллектуальной инициативы: оно включает в себя необходимость пересмотра вчерашних ориентаций. Абсолютный антропоцентризм в качестве своей антитезы имеет признание ценности всех форм жизни и посильную защиту и сохранность их усилиями человека. Эта деятельность уже началась и ее результаты обнадеживают. С другой стороны, сам человек должен признать зависимость от природы, а социальное развитие рассматривать как одну из ее возможностей. Вместо абсолютизации привычной модели субъективно- объективного противопоставления человека и природы, мы стоим перед необходимостью выработки новой модели познания, которая смогла бы учесть неразрывную органическую включенность человека во все природные процессы. Это может стать возможным только в том случае, если удастся расширить само понимание человека. Специализированный интеллект, носитель профессиональных навыков, знаток своего дела - все эти качества, востребованные техносферой, должны пополняться и весьма существенно.

Возникает вопрос, за счет чего возможно это расширение? Опасность скатиться в идеализированную альтернативу реальности вполне очевидна.

Человек

Работа над более широким толкованием человека и прежде всего его психики уже ведется и к настоящему времени накоплен богатейший материал и интересные попытки его обобщения. Макс Шелер в работе: "Положение человека в космосе" (Сб-к Проблема человека в западной философии. М., 1988 г.) соотнося и сравнивая между собой разные формы бытия вводит понятие ступеней био-психического строении живых существ. Интересный анализ психического строения растений в отличие от аналитического у животного завершается рассмотрением психических особенностей человека. Сравнивая все эти ступени между собой приходишь к выводу, что человек является не просто обладателем особых сложных психических структур, но несет в себе качества и связи всех форм жизни. Это создает особое положение человека в космосе и его специфические возможности. К этой мысли приходят многие психологи, изучающие психические способности человека.

Ст. Гроф (За пределами мозга. М., Изд-во Трансперсонального Института, 1993) в результате длительных исследований пришел к выводу о необходимости изменения всей картографии психической деятельности человека. Кроме матрицы памяти человека, отражающей опыт его жизни. Гроф обнаружил память внутриутробного развития, память акта рождения, а также многие представления трансперсонального характера, отражающие филогенетическое развитие вида и рода.

В.Налимов (Психологический журнал т. 5, ч. 6, 1984), используя накопленный материал, говорит о сопричастности человека Большому миру, рассматривая бессознательное в нем как проявление семантической вселенной.

В работах русского философа Н.А. Бердяева эта же мысль отразилась в попытке осмыслить связь человека с миром понятиями микрокосм и макрокосм. Он писал: "Вселенная может входить в человека им ассимилироваться, им познаваться потому только, что в человеке есть весь состав вселенной, все ее силы и качества, что человек не дробная часть вселенной, а целая малая вселенная"(Н.А.Бердяев. Философия свободы. Смысл творчества, гл. Человек, микрокосм и макрокосм. М., 1989).

Все эти представления существенно меняют парадигму изучения человека. Если еще совсем недавно нас устраивало сравнение человека с чистой доской (Habula raed), на которой будет написано все, что он успел узнать в своей жизни, то сегодня это уже не может нас удовлетворить. Познание - это сложнейший процесс взаимодействия с миром, в котором участвуют многочисленные, по-разному организованные структуры его психики.

Опыты гипнотических регрессий, изучение многочисленных отклонений, фобий и пристрастий, разнообразие способностей- задатков - все это заставляет нас принципиально изменить образ человека, картину его существования с другими людьми.

Субъективность
В новой парадигме меняется смысл понятия субъективность. Она тщательно купировалась из всех форм познания, как источник искажения объективной картины. Разрабатывались и до сих пор разрабатываются методики исследования, которые сокращают эффект привносящих человеком искажений. Но и за пределами научных исследований субъективность считалась причиной ложных выводов.

В сфере социальной деятельности профессионализм, специализация, ролевое соответствие определялись набором признаков, одинаково обязательных для всех. Этот, как уже было сказано, тоталитаризм функций требовал от каждого освобождений от субъективных особенностей, как от помех, понижающих конечные результаты.

Даже в сфере общения разрабатывались общие правила (Карнеги), которые должны были уберечь человека от конфликтов, порождаемых различиями между людьми и их субъективными предпочтениями.

Современная ситуация предполагает пересмотр смысла и значения человеческой субъективности. В сфере познания мы обнаруживаем ряд явлений, которые открываются человеку только в личном переживании. Это же относится к области специализированного знания, но большая часть жизненных ситуаций может быть познана субъективным переживанием. М.Мамардашвили (Классические и неклассические варианты рациональности. Тбилиси, 1984) писал об этом: "... Есть такие вещи, которые должны быть пережиты и заново установлены, рождаясь в ложе бесконечных потенций" (С. 16).

Он назвал эту форму познания индивидуацией и настаивал на ее особой важности в жизни человека: "... от индивидуации мира эмпирическим его испытанием зависит, как и каким я буду, многое во мне и в моей судьбе развернется в зависимости от той уникальной формы, в которой я, скажем, влюбился или проделал первый опыт любви, как от любого другого существенного человеческого качества и состояния". (Там же, С. 16).

В сфере самых разных форм деятельности психосоматический полиморфизм рода человеческого и вытекающее из него субъективное своеобразие человеческого опыта вполне могут рассматриваться как еще не использованный потенциал человечества. Конечно, это предполагает основательное исследование связанных с субъективностью особенностей, но в программy развития должно войти как важное направление. К тому же, анализируя субъективность человека, мы можем указать еще на одну особенность. Предпочтения, пристрастия, субъективная избирательность означают для человека возможность действовать без принуждения, обходиться без дисциплинарных нажимов извне, держать явление в зоне неослабеваемого добровольного внимания. И это не частный случай, а общее положение, происходящее с каждым.

Субъективность тесно связана с пониманием человеческой реальности. Старое убеждение в том, что мы живем в мире общем, одинаковом для всех, нуждается в серьезном переосмыслении.

Объективный мир, предполагающий одну истину, к которой человек приближается, обуздывая свою субъективность, - это модель годятся только для научных исследований и прагматического манипулирования познанием, да и то в весьма ограниченных пределах.

В.И.Вернадский назвал науку и философию областями человеческой личности, а в силу его нетрадиционного взгляда на эти явления становится очевидным, что и научные исследования перекрываются человеческой субъективностью и входят в зону причинности, исходящую от самого человека. Люди как бы обустраиваются в этих сферах деятельности, со всеми их целями, надеждами и предпочтениями. Стерилизовать участников этих, как и всех других форм деятельности от их субъективно-жизненных ориентаций невозможно. Поэтому гораздо важнее изучить принципы их существования и учитывать их во всех программах воспитания и общения с людьми. Это позволяет нам выйти за пределы предметного вещного мира как достаточного в нашем стремлении понять человека. Об этом написано много, но на уровне философского осмысления одна из лучших - книга "Реальность и человек" С.Л.Франка. Он разделил мир на объективный, в котором вещи неумолимо и принудительно дали нам мир - как человеческую реальность. Они существуют в силу разных законов. Мир вещей и предметов человеческой реальности является результатом серьезного преобразования мира объективного. Он создается в результате извлечения значимого, лично важного, и уничтожения, своеобразной аннигиляции других, которые как бы перестают для нас существовать - выключаются из зоны нашего внимания. Кроме них в человеческую реальность входит так же плотная ткань человеческих отношений, а вернее взаимоотношений, способных расширять мир значимых явлений или предельно сужать его.

Понимание этого позволяет сделать важный вывод: человек равен миру, в котором он живет. Это еще одно определение и сущностная форма его измерения: миром, который он освоил как свою собственную реальность. При этом речь идет не о каких-то частных случаях и экзотических ситуациях. Вся человеческая жизнь, причем жизнь каждого, протекает в этой освоенной им реальности, в том числе и его производственная или научная деятельность. Поэтому можно сказать, что рост человека совершается ростом в мир, как увеличение, расширение мира, в котором он живет.

Учет этого имеет большое значение во многих формах деятельности, в том числе и в деле сохранения природы. Можно поставить проблему предельно остро: предотвращение экологической катастрофы и переход в ноосферу возможен лишь как результат включения природы в значимый мир реальности каждого. Никакие указы, декреты, институты и финансирование, при всей их важности, не заменят боль человека о ее сохранности. Но для того, чтобы это стало возможным и не оказалось утопической альтернативой реальности, необходим анализ условий, способствующих возвращению природы в мир человеческой реальности, другими словами, возвращение человека в лоно природы. В старой парадигме мы эксплуатировали представление об объективном мире и уповали на его познание. Эта форма освоения мира работала и продолжает работать, но она обнаруживает свои пределы. Рассечение мира на сферы специализированного внимания сопряжено с утратой представлений о целостном мире и утратой всей полноты его отражения. Специализированная информация не может заменить объемность и охват природных явлений, доступных только человечеству, со всем многообразием составляющих его людей. Только оно может обеспечить сознательно-волевой заслон и защиту природе. Эффективность его не имеет альтернатив. Но сегодня мы не имеем достаточно ясного представления об условиях реализации этой единственной возможности спасти природу и человечество. Каковы эти условия и за счет чего они могли быть учтены - этот вопрос требует своего разрешения.

Все то природное богатство, которое человек несет в себе и дает основание считать его малой вселенной, может быть включено в его жизнь по-разному. Умение чувствовать природу, все, что он мог взять из опыта многих поколений, все развитые в обществе способности могут остаться личным достоянием человека и служить его интересам. Так бывает в жизни многих людей, но бывает и иначе. Качество, которое обеспечивает иное построение жизни, мы называем духовностью. В опыте разных людей оно представлено с разной степенью развития, оно присутствует в разных по содержанию формах деятельности и поэтому относится к наиболее трудно определимым. Тем не менее, обнаружить духовность и ее роль, конечно, можно.

Во-первых, речь идет о причинах формирования человека, как особой формы жизни. Традиционно считалось, что предельным основанием, формирующим человека, является сама природа. Ее роль в жизни столь велика и разносторонна, что многие склонны видеть в ней достаточную причину для объяснения человека. Но сегодня мы располагаем информацией, которая способна поколебать нашу уверенность.

Только в условиях социального окружения новорожденный может стать человеком, и к тому же многие из собственно человеческих качеств предполагают преодоление природных импульсов. Природа поэтому несет в себе лишь возможность человека, наряду с возможностью не быть им.

Общество со всеми его институтами, отношениями и культурой является тем реальным материалом, вне которого невозможно формирование человека. Однако, весь этот материал на проверку оказывается производным от деятельности человека, от его творчества, познания и накопленных навыков. Поэтому именно философия не может считать общество предельным основанием человека и предполагает наличие инстанции в нем, которая, опираясь на природные ресурсы, осваивая накопленные обществом знания и формы бытия, производит человека в человеке. Во всех остальных вариантах объяснений мы неизбежно скатываемся к приравниванию человека к явлениям предметно-вещевого мира, к толкованию его простым следствием каких-то причин. Попытку объяснения человека внешними причинами, оправдания его обстоятельствами немецкий философ М.Хайдеггер назвал нигилизмом XX века.

Духовность
Эта инстанция, назовем ее духовной потенцией, т.к. она не сводима ни к природным качествам, ни к явлениям социального окружения, дает возможность человеку противостоять себе самому, сохранять дистанцию по отношению к себе, контролировать и оценивать совершенные и еще только задуманные поступки. Без этой духовной инстанции было бы невозможны самосознание, рост и развитие каждого и вся та внутренняя работа, которая меняет человека и производит существенные перемены в окружающем мире.

Человек как микрокосм не является суммой своих составляющих. Каждый - сложная иерархизированная система структур, а место, значение и сравнительная роль духа определяют меру человека в человеке. Это не значит, что дух одинаково представлен в психике всех людей. Напротив, мы имеем дело с широким диапазоном состояний, с человечеством как множеством. Эволюция, представленная в психосоматике человека, создает основу для варьирования и выбора в широком диапазоне значений: от растительно-животного состояния до напряженного духовного подвижничества. Духовная потенция реализуется в процессе самоопределения, в возможном и частом противостоянии природным импульсам и давлению со стороны среды, осуществляя мобилизацию сознательно-волевых ресурсов человека. В результате мы можем говорить о том, что оставаясь морфологически представителем одного и того же вида жизни, членом социальной общности и ее конкретных подразделений, каждый реализует в себе человека определенной высоты и достоинства. Мы распознаем эту человеческую меру во всей полноте проявлений конкретного человека. Она выражается не столько в содержании самого дела, сколько в мотиве. Это хорошо отражено в известной притче о трех рабочих, возивших тяжелые тачки на стройке. На вопрос, что они делают, все ответили по-разному: один сказал, что зарабатывает себе на хлеб, другой - кормит семью, а третий - строит храм. Разница в мотиве отразила разную меру духовного осмысления своего труда.

Проявления и развитие духовности

Духовность проявляется в способности человека выйти за пределы личных интересов и идентифицироваться с другим, с делом, со своим окружением, с природой, с миром, который его окружает. Только этой способностью сохраняется смысл понятий Родина, Отчизна, ею живут такие понятия как долг, совесть, дружба, верность, патриотизм.

По мере развития духовности происходят важные, но не всегда заметные перемены. Умение задерживать желание перестраивает всю мотивационную сферу, создавая пространство и время для саморазвития, познания, обретения мастерства, т.е. всех качеств, необходимых человеку этой эпохи. При этом меняется пространственновременная ориентация: жизнь в текущем моменте заменяется крупномасштабной метрикой больших этапов жизни. Ни одно из главных человеческих качеств нельзя приобрести, если важным кажется только то, что происходит сейчас и приносит немедленный результат. Логика существования, когда в расчет берется вся жизнь может дать большую итоговую результативность, но не является пределом. Даже если ты мыслишь масштабом всей жизни, это не значит, что ты достиг потолка духовных возможностей человека. Недаром в известной легенде о Прометее в XX веке открылся ранее не читаемый смысл: Прометей был наказан за то, что дал огонь кратко живущим людям, умеющим мыслить лишь в масштабе своей жизни. Этот масштаб не вмещает в себя судьбы отечества, будущее человечества, защиту природы, социальный прогресс и многое другое. Для обеспечения всего этого необходимо уметь мыслить периодами, далеко выходящими за пределы всей человеческой жизни. Это предполагает большее духовное напряжение. Очевидно, что все, нажитое человеком путем напряженного самоформирования, не имеет абсолютно однозначной цены. Высокий профессионализм, обретенное мастерство, накопленные знания, если они использованы в личных целях, не имеют высокой духовной ценности, более того, они могут быть причиной многих отрицательных последствий. Гениальный физик, талантливый биолог, авторитетный химик, как и все остальные формы высочайшего профессионализма, оцениваемые с позиции их духовности, получают разную оценку в зависимости от того, учитывали ли эти люди интересы других, в том числе и тех, кто будет жить после них.

Духовность в наше время

Наше время испытывает духовность человека еще в одном направлении: насколько согласована чистота помыслов с готовностью действовать. Разделение труда зашло слишком далеко: идейная сторона духовных устремлений человека стала автономной областью людей гуманитарного профиля, естественники чувствуют себя связанными с практическим освоением мира, с ощущением, что они не болтают, а делают дело. Опыт подобного разделения и автономии делает важным рассмотрение еще одного признака духовности: она не может быть сведена ни к прекраснодушным порывам, ни к выполнению дел, не соотнесенных с их духовным смыслом. Широко представленная в опыте XX века отвлеченность духовных исканий, часто демонстративно противостоит реальной жизни. Это заставляет нас сделать еще один вывод: духовность не может быть сведена к чистым идеям, по своему существу она является качеством жизни человека. Это понятие "качество жизни" требует определенной расшифровки. Не раз в текстах западных и восточных мыслителей звучала мысль о духовности как аскетическом самоопределении. Возникали практические движения, в основе которых лежало принятие аскезы, степень которой доходила до подлинного умервщления плоти. Требуя от человека предельного напряжения, становясь делом всей жизни, подобные духовные борения оставались противоположны и даже враждебны жизни. Получалось, что героические подвиги оставались делом личного самоустроения. А это значит, что "смирение" оказывается "паче гордости" и высокая цель остается бесплодной.

Противоречие между устремлением к высокой цели и не менее важным принципом реальности может быть разрешено.

Во-первых, стремление к высокой цели жизненно важно для человека. Оно создает необходимую напряженность внутренней жизни, обеспечивает ощущение ее полноты, награждает человека чувством собственного достоинства, повышает его жизнеспособность.

Известны слова Ницше: "У кого есть зачем жить, может вынести любое как". Но вопрос можно поставить еще резче: духовность противоположна аскетизму. Она способна дать человеку радость, чувство свободы и осмысленности жизни. Недаром говорят: с человека, потерявшего себя как высокую цель, спадают цепи всех ограничений.

Во-вторых, высокая цель не может быть не связанной с реальностью. Сегодня эта связь прослеживается особенно четко: человечество переживает кризис, причем это относится не только к России, но и к тем странам, которые сегодня относятся нами к процветающим. Этот кризис проявляется в нескольких направлениях глубоко взаимосвязанных между собой: это атомизация общества, разинтегрированность его членов общим стремлением к успеху и личным достижениям утрата смысла жизни, симптоматически проявляющая себя в распространении алкоголя и наркотиков; в резком ухудшении экологической обстановки - степень антроподеформации природы приближается к своей критической точке. Практически мы имеем дело с двойной деформацией - нарушением внутреннего равновесия и гармонии в человеке и разрушением восстановительной функции природы. К сожалению, приходится констатировать, что по степени кризиса мы не только отстаем от наиболее развитых экономически стран, но и значительно их опережаем по целому ряду пунктов.

Незаметно для себя человечество перешло в эпоху, охваченную необратимыми и гибельными изменениями, в мир обнаруженных дефицитов, которые заставили по-новому осмыслить стоимость производимых товаров, в эпоху, когда алкоголь становится неотъемлемым элементом жизни. Перечень подобных явлений становится общим местом публикаций, посвященных современности. Для нас же важна особенность этого периода, который соединяет жесткую реальность и высокую цель предотвращения гибели. Ее можно считать историческим вызовом поколению, и обращен этот вызов к его духовным возможностям. Слишком велика и трудна задача, поэтому все ресурсы человека должны быть привлечены.

Новая идеология

Движение к ноосфере предполагает: сделать проблему спасения природы общим делом. Причем в данном случае речь идет о формировании принципиально новой идеологии. Если раньше идеология разделяла и противопоставляла друг другу страны н континенты, то теперь она должна объединить осознанием общего и неотменяемого дела.

Учитывая ставшую известной новую картографию психической деятельности, мы можем разрабатывать сближение познания и самопознания. Речь в данном случае идет о возможностях, которые таит в себе бессознательное, связанное с семантикой вселенной.

Новые аспекты субъективности, соединяясь со всем богатством накопленного знания, помогут человеку обрести новое качество, необходимое для формирования ноосферы, стать субъектным представителем и защитником природы, обогащая природу сознанием и волей мыслящего человека. Получая в лице человека сознание, вооруженное всей накопленной информацией, и волю, способную привлечь энергию, которой он располагает, природа получает реальную возможность выжить даже в этих трудных условиях. Очевидно, что одним просветительством обойтись не удастся, слишком велика инерция пользования природой, стремления взять у нее как можно больше. Однако, защита природы, став общим делом всех, сможет найти и средства, необходимые для реализации трудных задач.

Большого труда потребует преодоление растущей дезинтеграции человечества, отчуждение и уход в сферу личного благополучия. Этому можно противопоставить общее дело защиты природы, наличие глубинной потребности каждого в других людях и развитие духовности, несущее в себе возможности принципиально новых связей и контактов. Понимание другого как себя самого, умение пережить его ситуацию как свою собственную несет в себе силу гораздо более могущественную, чем конкурентно- соревновательное противостояние.

В заключение хотелось бы вспомнить слова И.Бунина: "Кризис - дар судьбы спящему человеку". Это значит, что необходимость решать трудные проблемы, может обернуться для человека возможностью дальнейшего подъема. Недаром совет мудреца звучит обнадеживающе: "Не говори стена, а скажи дверь".

© Т.В.Холостова, 1996

Холостова Тамара Витальевна, кандидат философских наук, доцент кафедры философии и культурологии Республиканского гуманитарного института при СПбГУ.